Как цифровая экономика стала лейтмотивом политики Президента – депутат Мажилиса
В Послании Президент Касым-Жомарт Токаев сделал особый акцент на цифровизации и развитии искусственного интеллекта. Этой теме был посвящен аналитический обзор телеканала Jibek Joly, где политолог Газиз Абишев побеседовал с депутатом Мажилиса Екатериной Смышляевой, передает корреспондент агентства Kazinform.
– Президент в своем выступлении отметил, что большая часть проблем сегодня решается через цифровизацию. Можно ли говорить, что это общий тренд? И как это отражается в работе исполнительной власти?
– Действительно, большая часть проблем, связанных с прозрачностью, коррупцией, оптимизацией процессов, во многом решается цифровизацией. Но у цифровизации много составляющих. Есть технологии, данные, бизнес-процессы, которые нужно пересматривать. На сегодняшний день Казахстан достиг значительных успехов в цифровизации, связанной с госуслугами, госуправлением, созданием различных сервисных разработок и систем. Но, чтобы ощутить масштабный экономический и управленческий эффект, одной лишь технологии или даже хорошего алгоритма ИИ недостаточно. Необходима глубокая цифровая трансформация отраслей. Поэтому внутриотраслевая цифровизация – а именно цифровая экономика стала лейтмотивом всего выступления Главы государства.
И вот здесь у нас ситуация пока неравномерная. Есть отрасли, которые неплохо оцифрованы, и есть такие, где еще предстоит большая работа. Практически в каждом блоке своего выступления Президент обращал внимание на вопрос цифровизации. К примеру, сельское хозяйство сегодня имеет в мире множество инструментов, алгоритмов и технологий, включая применение искусственного интеллекта. Но чтобы они эффективно работали в наших реалиях, необходимо пересмотреть все бизнес-процессы. И самое главное – обеспечить приток независимых данных.
Речь идет о данных без участия человека. Чтобы не вручную вносилась информация и не создавались «виртуальные коровы на полях», а чтобы поступала объективная информация в реальном времени, формируя датасеты, на которых может работать искусственный интеллект. Это недешевое решение. Крайне сложно обеспечить цифровизацию на уровне каждого хозяйства.
То же самое происходит и в водной отрасли, когда глубину канала измеряют линейкой и данные вносятся вручную. Разумеется, любая модель искусственного интеллекта, обученная на такой информации, будет ошибаться даже больше, чем человек. Поэтому сегодня поставлена конкретная задача – развитие отраслевой цифровизации. И даже такие сферы, как здравоохранение, образование, социальная сфера, которые мы вроде бы давно оцифровываем и где уже создано много цифровых услуг, все равно сталкиваются с проблемами интеграции данных.
Например, сегодня нередко существует несколько систем параллельно, из-за чего возникает дублирование данных. И в этом смысле в сфере здравоохранения до сих пор нет единой точки доступа к глобальным данным. В системе образования также существуют проблемы с информационными системами. Именно над этим предстоит работать – над глубокой отраслевой цифровизацией.
По этим причинам сегодня необходим Цифровой кодекс, о котором говорил Глава государства и который уже внесен в Мажилис – это депутатская инициатива. Мы планируем достаточно оперативно его отработать, чтобы в отраслевой цифровизации появились верхнеуровневые кодифицированные правила игры, регулирующие внедрение технологий.
– Некоторые скептики спрашивают: зачем делать такой большой упор на цифровизацию? Ведь существует мнение, что вокруг искусственного интеллекта формируется «пузырь» и он не принесёт столько пользы, сколько обещают. Но, как я предполагаю, переинвестировать и даже немного ошибиться менее опасно, чем недоинвестировать и отстать. Согласны ли вы с этим?
– Искусственный интеллект по объему инвестиций сопоставим с космической отраслью. Невозможно построить половину корабля и улететь в космос. Точно так же и здесь – недоинвестирование в сфере искусственного интеллекта приведет к половинчатым решениям, которые не дадут никакого эффекта. Поэтому стратегия исчерпывающего инвестирования – это правильное решение. Ведь можно купить хороший алгоритм, обучить его, но если при этом сэкономить на датчиках данных или на интернете вещей, то систему уже не получится эффективно применять.
Или, например, можно внедрить систему, поставить датчики, но сэкономить на вычислительных мощностях. В итоге данные будет негде хранить или невозможно обработать. Поэтому это, безусловно, капиталоемкая отрасль. Да, она потребует значительных инвестиций, но это инвестиции в будущее. Нам важно занять свою нишу. Возможно, мы и не войдем в мировую тройку лидеров по генеративным моделям, но мы должны четко определить, какая роль для нас приоритетна в части внедрения искусственного интеллекта.
Что касается скептиков, давайте абстрагируемся от темы искусственного интеллекта. Во что сегодня вкладываются вычислительные мощности? Это универсальный ресурс для автоматизации. Это просто качественное оборудование, которое умеет быстро и точно считать и оно всегда будет востребовано. Разве плохо, например, усиливать энергетическую сферу? Мы все больше используем электроэнергию для технологического развития. Или взять подготовку кадров – инвестиции в образование – это вложения в собственный человеческий капитал. Мы же учим не чужих специалистов, а своих школьников и студентов. Поэтому относиться скептически к таким инвестициям, на мой взгляд, неправильно. Это инвестиции в будущее государства.
– Коротко про образование. Сейчас идет дискуссия о необходимости введения уроков по искусственному интеллекту в школах. Кто-то считает, что это будет лишний «костыль», мешающий развитию, а кто-то говорит, что нужно приучать детей к современным трендам. Как вы считаете, где истина?
– Детей нужно учить правильно пользоваться этой технологией. Запретить ее мы не сможем – она все равно будет. Но если мы сейчас сформируем культуру использования искусственного интеллекта в повседневной жизни и параллельно разовьем новые компетенции вместо когнитивных навыков, которые постепенно отходят, это будет правильным развитием. А если мы не будем обращать на это внимание или, что хуже, начнем запрещать и изолировать, то в итоге получим не совсем адаптированных к новой реальности будущих взрослых – экономически активных людей, которые действительно окажутся с «костылем». Потому что то, чем станет искусственный интеллект – «костылем» или, условно говоря, сверхзвуковой ракетой – зависит от того, как мы научим им пользоваться сегодня.
